06.10.2020
16, 17 и 18 годы стали наилучшим временем для реализации моей мечты о создании той терапевтической программы, которую я вынашивала в себе всю свою жизнь.
Необходимость этого осуществления стала ядром каждого моего дня.
Мы начинали у меня дома, затем продолжали на арендованных площадках. И наконец, нашли уютное помещение.
Если хорошо знать, чего хочешь, всё складывается.
А я тогда знала.
Мне помогали две мои дорогие ученицы и подруги, которым я всегда буду за это благодарна. Арттерапевт и йогатерапевт. Ответственность за руководство взял на себя Семён Доля - психолог, целитель, единственный на моем пути человек, с которым у меня каким-то чудом за всё время совместного служения не произошло ни единого конфликта. Не понимаю, как ему это удалось.
Мы познакомились на одной из “Перезагрузок”, кто-то указал мне на него и сказал: “Видишь мужика? Много лет проработал у Новиковой на десятом отделении”.
И я пошла знакомиться. Он как раз готовил угли для хождения и стёкла для лежания. Я села наблюдать. Мне нужен был хороший директор.
40 человек полежали на стёклах, покатались, поделали йоговские асаны – ни одной царапины.
40 человек спели песенку о том, что раскаленные угли – это лёд, и прошли по ним пару метров. Я осмотрела ступни - всё в порядке.
Я подошла к Семёну и сказала:
– Привет, я открываю терапевтический центр. Мне нужен директор и ведущий.
Через пару месяцев, мы засветили на полную мощь.
С 11:00 до 18:00, в режиме дневного стационара, мы помогали всем, кто в этом нуждался.
Официально наш центр назывался “Дорога к себе”. Но между собой мы говорили что этот проект, скорее, следовало назвать “Психушка для нормальных”.
Я просыпалась утром, и очень четко знала - зачем. В те годы я еще была такой, что вопрос “зачем?” мог иметь какое-то значение.
Таня Матвеева готовила, встречала, обнимала, возила, любила, подравнивала, когда мне было трудно. И делала свои первые уверенные шаги в качестве йогатерапевта. Так как она была одной из самых сильных учениц за всё время моего преподавания, я была с ней необычайно жёсткой, а она все равно возила, любила, отдавала, выкладываясь по полной.
Вика Фомина взяла на себя весь кошмар связанный с сетями и преподавание арттерапии. Так она навсегда останется самой главной моей гордостью – я была с ней настоящим монстром.
Мы приходим с утра в центр, а нас уже ждут.
Вот Дина, маленькая храбрая мама двоих детей, раздавленная непосильной ответственностью, сбежавшая из ада, отважная, честная, слишком стойкая для своей хрупкой комплекции.
Как продолжать хорошо делать родительскую работу, если кажется, что ты совсем один со своими тяготами и, будучи мамой, всё ещё чувствуешь себя ребенком?
Вот Боря, следователь, ему бы вернуться домой, к жене и детям, но нельзя - сорвётся и заторчит. Наша задача помочь ему адаптироваться к здоровой жизни после ребцентра.
Вот Лика – её бьет муж.
Вот Игорь, он бьет свою жену и детей.
Вот Света, у неё шведская семья.
И у каждого есть серьезные причины жить именно так.
Снимите шапки перед этими причинами.
Вот Саша, он только начал употреблять, живёт на дилерской точке, парню 16 лет. Этому безопасное жилье, тому работу, этой – врача, этой – спонсорскую помощь. Так, между делом. Главная наша задача – помочь в другом.
Основным фокусом нашей работы была одна простая история. Проработка последствий болезненного детства и насилия, через которое они прошли. Потом мы помогали им повзрослеть, принять и полюбить ответственность за их жизни, отказаться от различных мучительных аддикций, разорвать токсичные отношения. Отказаться от выгод жертвы, насильника и спасателя. Научиться жить, чувствуя самоуважение вместо ущербности, надежду вместо депрессии. Поправить физическое здоровье. А потом уже нащупать предназначение, и следовать за ним, как за альтернативой старых самоуничтожительных сценариев. И мы обучали тех, кто в результате терапии осознавал, что хочет учиться помогать другим.
Я так благодарна моим родным коллегам за то, что они были способны на огромную любовь к нашему делу и к людям, нуждавшимся в нас.
За то, что, работая вместе, мы почтили тонны человеческой боли.
И в этом я видела важную часть нашей общей прекрасной миссии, потому что боль, которая не была почтена, становится злом или преступлением, или бедой. Становится источником новой боли.
И это можно предотвратить.
Дневники чувств, йога, завтрак, арттерапия, психологическая группа, обед, опять йога, дневники чувств, ужин, сауна.
А когда мое воскресенье заканчивалось, я выходила в тесный жёлтый Питерский двор и садилась на корточки. Если присмотреться, даже из самого тёмного и узкого двора есть выход к широкому пирсу, от которого отчаливают в самые разные миры.
– Ты слышишь меня? Я все правильно делаю?
– Конечно я тебя слышу. Только вот никакого “правильно” для тебя больше нет.
– А что тогда есть?
– Чудеса.
– Я не понимаю, ты можешь мне нормально объяснить?
– Нет. Для тебя больше нет никакого “нормально”. Остались только чудеса.
В одно из воскресений я как раз вела набхи-крию, когда раздался грохот: кто-то ломился в дверь.
Семён заглядывает в зал и шепчет:
– Алиса, это тебя.
Я шепчу в ответ:
– Тогда замени меня.
Выхожу на кухню. На меня яростно смотрит крупный мужчина. По взгляду хорошо заметно, как же сильно он хочет меня убить. Прямо сейчас, ничего не выясняя.
Кто не в курсе, набхи-крия – это довольно мощная практика. На ней стонут даже бывалые спортсмены. А если вести её, показывать, и ещё орать во всё горло – вообще капец.
Я спрашиваю:
- Вы по какому вопросу?
- Это вы организовали, что моя жена сбежала из дому с детьми и заблокировала меня во всех сетях?
- Да, - говорю, - есть такое. Мы нашли и жилье, и транспорт, и няню, и денег на няню, и спонсора, который оплачивает её терапию в нашем центре.
При этом моё дыхание всё ещё не восстановилось, я вся красная и никак не могу овладеть своим голосом. - Так вот, либо вы её сейчас отдадите по-хорошему, либо я вернусь с братками и полицией, и налоговой, и у вас будут такие проблемы, мало не покажется. Мы начнём с обыска и закончим тем, что вы будете закрыты навсегда. Вы и вся ваша контора. У меня достаточно связей.
Спокойно, Алиса. Твоя жизнь – это чудо. Ситуация с этим мужиком – это феномен. Не плохой и не хороший. Просто удивительный феномен. И нет тут правильных или неправильных людей или решений. Правых и неправых тоже нет. Это просто так, как оно сейчас происходит, и это такое чудо.
Тем временем в зале за дверью находится группа очень уязвимых людей. Прямо сейчас доверчиво раскрывающих свою уязвимость, убежденных, что они находятся в безопасности.
Есть один человек, который сейчас в розыске. Есть девочка, которая не могла решиться смыть свои вещества в унитаз, и я сказала ей на днях: “Как будешь готова – приноси, вместе смоем”. Вдруг она сегодня взяла их с собой?
Есть ещё девочка, ставшая в прошлом жертвой группового сексуального использования со стороны сотрудников полиции, у неё при виде людей в форме начинается паническая атака. И ещё там сейчас доделывает набхи-крию та самая жена, которую я не отдам, потому что она не чемодан, а живая женщина, с правами на собственные выборы.
Тогда я вспоминаю, что всегда стою одной ногой на том пирсе, я вспоминаю, что сама на всё это согласилась, и вспоминаю, что непочтенная боль может превращаться в источник новой боли. Я вижу в собеседнике не разъяренного агрессора, а израненного когда-то ребенка, который очень боится покинутости.
Я наконец-то восстанавливаю дыхание. И я говорю:
– Да, ты можешь поступить именно так, но я хочу предложить ещё один вариант. Понимаешь, набхи-крию прерывать нельзя, это очень вредно. Давай возьмем паузу один час, чтобы занятия у ребят закончились. Потом ты вернёшься, и мы с нашим психологом, вдвоём, проведем для вас обоих парную терапевтическую консультацию. Вы сможете всё обсудить в атмосфере, безопасной для вас обоих. Там и решите как вам дальше быть. Для нас тут нет правых и неправых, есть те, кому сейчас больно. Ты для меня именно таков. Тебя никто не собирается обличать или осуждать.
Через месяц он поехал лечить свой алкоголизм. И, хотя семью сохранить не получилось, я всегда буду помнить, как прямо на моих глазах в той семье боль, получившая почтение, стала трансформироваться в новые светлые сюжеты.
А сверху, на всех нас, с интересом смотрел любящий и добрый Бог, непрерывно продолжая выдавать нам эту жизнь – в каждый чудесный миг, по одной драгоценной крупице.