Переход

08.12.2020

Для того чтобы выйти на новый уровень, мне нужно разнести старый.
Я часто жалею о том, что это так.
Такая уж у меня природа.
В 2016 я как раз разнесла в пыль всё, что было нужно, для того чтобы идти дальше.
А куда идти было не понятно.
Я молилась, спрашивала, медитировала – бесполезно.
Я ела, практиковала и смотрела Игру Престолов, там тоже не было никаких внятных ответов.
У меня был запланирован отъезд в Сибирь, но что-то с ним было не так.
Где-то был ответ, совсем рядом, но я не могла нащупать.
Ни в еде.
Ни в практике.
Ни в сигарете.
Ни в ВК.
Ни в работе.
Ни в творчестве.
Ни в сексе.
Ни в отношениях.
Ни в материнстве.
А где тогда, блин?!
Наставник всегда сваливает в такие моменты.
Я собрала рюкзак, и вышла на свою непроторенную дорогу. Извилистую, прекрасную, неумолимую.
Пока не было машин, я присела на камень и проиграла в голове сюжет о Начале Колеса Времен.
Когда Великая Женская Сила создала Триаду.
Триаду или Троицу? Теперь уже не важно…
Когда она создала их, они, как и полагается мужчинам, занялись вопросом: “Кто из нас главный?” А когда они это решили, Шакти - Сила, создавшая их - предложила одному:
– Давай поиграем в такую Игру, как будто бы ты – мой учитель.
И она забыла о том, кто она такая, совсем забыла. Ради игры. А он на многие Юги – согласился играть в её учителя.
Я встала с четким пониманием, куда и зачем мне нужно ехать.
Потом остановила машину и поехала в Отчий Дом.

Когда я впервые села за стол в трапезной, которая теперь сгорела, я хотела только одного. Просто остаться там. Никуда больше не ехать. Я и сейчас порой сожалею о том, что это не было возможным.
Вот они сидят и обедают за длинным столом. Посмотрите на них.
Вот Искандер – это он построил тут всё, что можно построить. Это он шутит и разряжает атмосферу, когда за обедом возникает напряжение. Это он всегда найдет хорошие слова для близких людей, даже если устал бесконечно. Это он дольше всех нас поддерживает Евмения. Это он вербализует в материю то, что задумывается в тонком.
Вот Оля – это она сажает и выращивает, обнимает и печёт, жарит и тушит, украшает, очищает, накрывает, принимает, приглядывает, заботится, варит, согревает, восхищается, надеется, верит.
Я всегда сохраню в своем сердце наш с ними первый ужин.
А вот Евмений. Разумеется, он тут главный.
Он смотрит на меня и спрашивает:
– Вы к нам надолго?
– Хотелось бы навсегда.
– У нас сегодня будет Махадев. Кто такой Махадев, вы знаете?
– Не, не знаю. Умом – нет.
Разве его можно как-то узнать? Я могу чувствовать в себе его часть. Я могу быть такой, что каждый мужчина ощутит в себе его природу, когда я приближаюсь. Я могу его любить и сердиться на него. Я могу его родить и убить. Я могу почитать его. Я могу преданно служить ему. И однажды я предложила Игру, где он побудет моим учителем.
Я промолчала про всё про это, потому что при первой встрече такие заявления могут быть не вполне уместны.
Ну и потом, я часто промалчивала о главном для меня по каким-нибудь важным причинам. Или, напротив, вопила так, что земля под ногами трескалась.
Не жалею.
Такая моя природа.
За последующие три года мы создали творческий альянс невероятной мощи и красоты.
В этом альянсе я научилась опираться и перепоручать.
Я открыла принципиально новые пути и способы помощи.
Я нашла доступ к такой Силе внутри, какой раньше никогда не испытывала.
Именно благодаря Евмению мне пришлось так невероятно расшириться и выйти за пределы своих пределов, что я сама себя не узнавала. Сегодня, оглядываясь назад, я листаю в сердце сотни лиц. Это лица людей, которым мы помогали вместе. И лица людей, которым мы помогли. Слезы запертых внутри самих себя и искавших свет.
Мы держались за руки и шли вперед.
Мы стучались в искалеченные запертые души с разных сторон. Мы потрясающе дополняли друг друга.
С кем-то он был нежен, а я сурова. С кем-то наоборот.
Мы вместе искали пути и способы решения постоянно возникавших сложностей.
В нашей игре было много лицедейства, и это то, в чем нуждались многие.
Потому что иногда, для того чтобы отыскать правду нужно поиграть.
Иногда наша игра сама нами играла.
Порой чудно, а порой и больно.
Ради того света, который был пролит в мир через наш альянс, я готова была на очень серьезные компромиссы со своей сутью. Если сама Махакали готова была забыть о том, кто она, ради хорошей игры, тогда почему мне нельзя проверить, на какие свои ценности я готова иногда забить, чтобы сохранить драгоценный контакт? Ведь только так я смогу узнать, какие последствия из этого вытекают. Какова цена.
Но там, где есть начало, неизбежно наступает конец.
С каждым таким компромиссом, я отступала на шаг, и поверьте – это был удивительно красивый танец.
Самой крепкой солью Отчего Дома и самым ярким посланием от Игумена Евмения я считаю феноменологический подход.
Вот он:
Нет почти ничего однозначного.
Нет окончательно плохих и хороших.
Нет совершенно правильных и совершенно неправильных.
Жизнь невозможно разложить по черно-белым папкам.
Потому что она цветная и 3D.
А цветное 3D в плоские, черно-белые папки не помещается.
Оно вырывается с музыкой, танцами, оно бушует, веселится, снося к хренам устоявшиеся шаблоны привычного.
Оно шокирует, пугает, изумляет, возмущает, ошеломляет.
Мы не можем это причесать и подчинить.
С этим бессмысленно бороться.
Остается только стать этим.
И каждый раз, когда на протяжении этих трёх лет, когда поднимался наш занавес, мы отыгрывали для людей эту насыщенность бытийного потока. Для того, чтобы они могли обрести то, за чем приехали.
Мы были в центре тайфуна, в точке покоя. Мы пропускали через себя тысячевольтную интенсивность, даря исцеление, освобождая, защищая и любя.
Это было лёгкое и тяжёлое время. Волшебное и реальное. Грустное и весёлое. Здравомысленное и сумасшедшее. Чистое и пьяное. Расцвеченное всеми возможными чувствами от любви до ярости.
И оно закончилось.
Спасибо вам, мои дорогие, родные, любимые.
Оля, Саша и Леша.
И тебе тоже спасибо.
Я всегда буду помнить красоту и нашего целительного танца.
А когда игра закончилась, я вышла под звезды, посмотрела вверх, обругала Наставника последними словами, закурила и поехала в Сибирь.
Теперь я была совсем свободна.