Переход

23.11.2020

Что, если все мы однажды смогли бы оказаться там, где мы точно будем услышаны?
Что, если там мы могли бы подвести главные итоги своего здесь существования, поделиться всем, и быть приняты с этим?
Что если выжимка лучшего из всего, что мы знали и создали, принесла бы в этом случае пользу?
В 2018 я повзрослела до такой степени, что мистические обещания разных великих учителей не могли больше перевесить моего собственного взгляда на переходные процессы.
Именно тогда ко мне пришла Люся и предложила записать на видео мою йоговскую выжимку. Записать в виде уроков. Для тех, кому это нужно. Я вышла на пирс, и села за пустой письменный стол.
Я сказала в пустоту:
– Знаю что ты где-то рядом. Мне нужно написать 36 уроков по йоге, помоги пожалуйста.
Хемингуэй говорил, что для того, чтобы написать что-то стоящее, нужно сесть за пишущую машинку и истечь кровью.
Мои уроки перетекли на бумагу а потом и на пленку почти бескровно. При съёмках пострадала только одна летучая мышь и моя дорогая Люся. Она потеряла почти полмиллиона.
Потом мы сели по машинам и отправились в Карелию, чтобы всё отснять.
Мы - это Люся – продюсер,
Семён – психолог,
Лера – модель,
Дима – оператор,
И Даша – моя опора и поддержка.
И у нас была общность.
Это было очень тёплое время, мы делали вместе хорошее, доброе дело для людей.
Мы жили и снимали на берегу Ладоги, а вечерами гуляли, ходили на яхте, пели, смотрели кино и делали практики не на камеру, а для себя. И говорили.
– Алиса, а что такое Переход? Это правда про эпоху Водолея? Правда, что скоро все будет хорошо?
– Я думаю, Переход – это шанс для отдельно взятого вида. Шанс ускорения духовной эволюции для отдельно взятого вида. Шанс, руководимый и протекающий при участии Сил, не объяснимых человеческим сознанием.
– А шанс – это что значит? Что всё будет хорошо, но это не точно? Йоги Бхаджен же обещал, что в 2024 уже всё наладится.
– Я думаю, шанс – это значит, что от нашего вида тоже зависит, повысим ли мы свои вибрации, и если повысим, то насколько.
И в этот момент Дима закончил растапливать камин. А потом он увидал и сказал, что из трубы камина вылетела крупная летучая мышь. Она пробралась как-то над огнем и теперь бьётся в горячее стекло закрытой каминной двери, а потом исчезает в огне и снова бьётся.
И тогда со мной случился непередаваемый катарсис. Если прошлые жизни и правда есть, это была спонтанная регрессия. И я никому такого пережить не пожелаю.
Я оказалась не просто на костре, я оказалась одновременно на нескольких кострах. Это было больше чем фантазия или галлюцинация.
Я горела вместе со своими книгами и травами, а те, кого я считала друзьями, подкладывали дрова или молча смотрели. Я сгорала раз за разом и в тоже время одновременно.
Я сгорала - за свою гордыню и попытки быть могущественной.
Я сгорала, потому что пыталась изменить то, что тогда изменить не было возможным.
Я сгорала голая, попранная, проигравшая.
Упрямо приходила снова и снова. Возрождалась из пепла, невзирая на мягкие и добрые предупреждения Самого Создателя и Наставников, и моих дорогих сестёр и братьев.
Приходила, снова что-то пыталась, оступалась, терпела неудачи и сгорала опять.
За долю секунды я парализовалась и пережила всё это.
А потом я поняла, что это мой шанс в здесь и сейчас.
Дело в том, что когда я сталкиваюсь с тем, что я переживаю как несправедливость или насилие, меня парализует.
Я не могу говорить и двигаться, пока событие не закончится.
Потому что когда-то я использовала это “отлетание” как способ пережить непреодолимое.
Но это был мой очередной шанс как для представителя того самого вида. И я каким-то чудом смогла вскочить и заорать.
Я орала так, что дом весь затрясся.
Махакали и все её ипостаси орали во мне, воплощаясь из самых сакральных сюжетов.
Все крики со всех тех костров.
Все мои крики из тысяч трагедий, когда мне хотелось кричать, а я молчала. Когда нужно было действовать, а я не могла пошевелиться. Когда нужно было возмутиться и восстать, а я улыбалась и махала.
– Н-Е-Е-Е-Т!!! НЕ СЖИГАЙ ЕЁ!!! Не сжигай! Спаси её пожалуйста!!!
Я кричала Богу, но Дима воспринял на свой счёт.
Он открыл дверцу, сунул руку в огонь и смог её достать.
Потом мы отнесли её на скалу, и я подумала, что можно ведь попробовать остеопатию.
Я боюсь мышей. Очень.
Я приложила один палец к её голове, а другой там, где по моей версии должен быть крестец.
Я расфокусировала взгляд и услышала Первый Прилив.
По-другому, не так, как это бывает, если слушать вибрации у человека.
Потом она села, и я отдёрнула руку.
Потом она сделала первый маленький круг. Как будто крупная бабочка пробовала свои силы.
Потом она посмотрела на меня. Она представляла в этом воплощении совсем другой вид. Но мне показалось, что за этим всем было что-то большее, что-то важное, что-то такое, чего я никогда не пойму.
Потом она улетела.
Потом мы доснимали школу, и я продолжала что-то там рассказывать на камеру, пока мы не закончили 3-й модуль.
Я говорила о любви к драгоценному чуду жизни, проявленному в физической воплощенности.
Я пыталась дать конкретные практики для её поддержания.
Я делилась выжимкой от маленькой части моего опыта.
Урок за уроком я делилась инструментами, способными помочь нам воспользоваться данным человечеству шансом.
И я была уже не не той Алисой, которая согласилась на эти съёмки.
Я понимала, что коммерческий проект невозможен. Что не хочу никаких запусков и таргетингов.
Я просто надеялась, что все это не сгорит.
Когда лето закончилось, мы все очень устали.
В один из последних вечеров мы валялись с девочками на цветущем лугу и сплетничали про мужиков.
А потом Даша опять спросила про Переход.
Она была настоящим ангелом, эта самая Даша. Она прошла через свои топки и только отбелилась в их пламени. Она всегда останется моей гордостью.
Я посмотрела в ее чудные глаза и сказала:
– Если бы всё было так просто с этим Переходом, как бы это было легко и здорово. Знаешь – так: щёлк - 2024, и мы просто вышли на улицы из наших тёмных клеток, подняли головы вверх и увидали небо в алмазах; щёлк, изменилось что-там квантовое – и все газлайтеры осознали свои ошибки и стали искать, как изменить свое поведение в отношениях с близкими; щёлк, молекула водорода, что-то такое там – и вдруг все абьюзеры отправились лечиться, а, закончив лечение, жизнь положили на то, чтобы компенсировать нанесённый миру ущерб; щёлк - и дети в школах и садах не булят друг друга; щёлк – экология; щёлк – всеобщее просветление; щёлк – золотой век. Было бы здорово, и, будучи взрослым ребёнком, я тоже хотела верить именно в это. Но теперь я слишком трезва для такой инфантильности. Я убеждена, что ВС обязательно сбалансирует всё то, что люди изменить не в силах. Но для нас Переход, как я предполагаю, это превращение каждого мига в шанс и на лучшую из возможных реакций. Я не о перфекционизме сейчас. Не о том, что тебе нужно “стараться” быть “хорошей”. Я о том, что отчасти все эти ужасы нашей земной реальности: газлайтинг и буллинг, нарциссизм и согласие жить в “треугольнике Карпмана”, нечестность, пользовательский подход к миру, жизни и людям, зависимости – всё это отчасти есть внутри каждого. Я могу попробовать сжечь что-то из этого, вместо того, чтобы позволить этому всему медленно сжигать меня день за днём. Я могу приспособить мои грёбаные дефекты на служение моим лучшим ценностям. Я могу поделиться этим навыком с другими. Иногда будет получаться. Иногда я буду лажать. Но тогда я буду пробовать снова. Я могу использовать всё это как топливо для освещения и тепла.
– Что – это?
– Всё то, что столько раз меня сжигало. И я верю, что сейчас у нас такое время, когда каждый делает эти выборы по нескольку раз на дню. Или может делать, если захочет.
Трея Уилбер говорила, для этого нам нужны Благодать и Стойкость.
И мы отсняли школу “Ключи от счастья” чтобы дать их людям.
Дать Стойкость через техники хатхи и Благодать через техники Кундалини.
Сегодня я благодарна всей команде этого проекта.
Желающие купить школу пишите мне.
Два модуля, 24 урока – 10 000.
Третий модуль учительский, он не продаётся. Это для тех, кто учился у меня преподаванию.